пошла, в обед помянули, но я работы все равно не оставляла.
— А это что за чудо?
— Это Фунтик, карликовый мини пиг. Богатые люди таких заводят.
— Фунтик, это Беладонна, бояться ее не нужно, только если не напакостишь.
— А это Яна, сиротка. Злые стронги отца убили, в рабство продать хотели. С нами будет жить.
Подошла к своей комнате, собиралась толкнуть дверь, но взгляд зацепился за на соседнюю табличку, пахнувшую свежим лаком. «Салон госпожа Беладонна, прием знахаря». Вот те раз. Толкнула, уставилась на девицу, оттирающую пол. Повязка отсутствовала, на лице красовался аккуратный острый беленький носик.
Блин надо у нее имя спросить, аккуратно, а то уже неудобно.
— Ой, Лен, мы кабинет тебе подготовили.
— Это еще зачем?
— Ты что, не понимаешь, посмотри, — повертелась профилем, — Утром как проснулась, все зажило, ни следа не осталось.
— Ну зажила морда, Улей и не такие чудеса выкидывает, я-то тут при чем?
— Это ж не все еще. Смотри, как я могу.
Девица подняла руку, вытянула руку. С пальцев сорвалась маленькая злая молния, загудела и вонзилась в стену. Грохнуло, зашипело, в воздухе запахло озоном. Когда дымок рассеялся, в каменной кладке образовалась приличная выемка с черными хлопьями сожжённого камня.
— Ой, прости, сейчас штукатура позову.
Челюсть у Лены отпала, — Вау.
Если так на расстоянии может, то что будет если руки коснется.
— Ты мне так дар подстегнула, будто пару лет горохом качала. Да и не обойдешься тут одним горохом.
Вот значит какая работа у знахаря, води по энергетическим линиям с умным видом и греби горох лопатой.
— Мы и рекламу на форуме сделали, завтра прием, уже на месяц вперед запись.
Лена плавно осела у стены, — Вы спросили бы что ли?
В дверном проеме нарисовалась могучая фигура Беладонны, — Да ты что, Ленка, иметь такой дар и не использовать людям во благо? Телефон уже оборвали, не завтра прием, через час первый пациент!
Фунтик подозрительно осмотрел комнату, принюхался к сейфу.
— Даже не думай, ворюга, шкуру спущу.
Посмотрел на кровать, вильнул закорючкой, вопросительно поднял мордочку.
— Правильно соображаешь, нельзя туда, ты грязный поросенок. Сначала ванну принимать, потом ужинать, потом тебе домик сообразим.
Лена плюхнулась на кровать, полистала последние новости. Час пролетел незаметно.
— Ладно, сиди тут тихо, у меня пациент, первый.
Зашла в кабинет, одела белый халат.
Дерябнуть бы для храбрости. Надо будет бар тут завести, как у настоящего врача.
— Войдите.
Дверь распахнулась, вошел знакомый чиновник в белой рубашке и костюмчике.
Начал официальным визгливым голосом, — Поступили сведения, что на территории салона начал практику незарегистрированный знахарь. Без лицензии, гражданства и с неподтвержденными способностями.
— Ну во-первых, не начал, а только собирался, во-вторых, раз нельзя, то не сильно и хотелось.
Голос чиновника потеплел, — Погоди, не кипятись, неправильно я начал, я с официальным предложением. Лицензия знахаря стоит четыре черные жемчужины в год. Мы готовы, вот, совет одобрил, выдать тебе на первый год бесплатно.
— Совет, вот так, бесплатно? Знала я одного в совете. Чтобы он бесплатно, да скорее мой поросенок заговорит.
Чиновник помахал в воздухе сложенным черным листком, — Более того, готовы предложить такой же контракт, как и с Лео. А он, между прочим, знахарь был уважаемый, первой категории. Обязательство тут, по сути, одно, раз в неделю прием осуществлять только по направлению совета. Общественная приемная, так сказать.
Ну если лицензия сама в руки плывет — почему бы и нет, Лена протянула руку, — Где расписаться надо?
— Не так, быстро, чиновник запнулся, и лихо спрятал бумагу в портфель, — Убедиться надо, что так сказать, лекарские способности в наличие. На примере, так сказать, на живом. Вон Марта, комиссию собирала, целый час пыжилась и царапину три сантиметра еле залечила.
Дверь распахнулась, рывками начала вползать сутулая спина, волокущая что-то тяжелое. Неуклюже развернулась, показалась старая инвалидная коляска с пациентом в памперсе из грязных бинтов, намотанных как на египетскую мумию. Орел, продавец оружием с отрезанным хозяйством, со страдальческим видом поднял глаза, заорал, вскочил с коляски и побежал по коридору с такой скоростью, будто убегал от элитника. На лестнице споткнулся, кувырком преодолел пару пролетов и врезался в маляра, красящего потолок.
Назад упирающегося пациента заносили вчетвером. Орел дергался и вопил, — Нет, только не она.
— Ты здесь другого знахаря видишь? Расслабься и лежи молча, я, между прочим, тоже не в восторге. Обязательно этого лечить? Может другой кто есть?
— Не обсуждается, совет решение принял. Гражданин Орел, вы сами обратились с требованием от гильдии торговцев, найти незамедлительно знахаря. На петицию кто подписи собирал? Желаете забрать свое художество?
— Я же не думал, а она точно знахарь?
— Вот и проверим. Тебе, так сказать, выпала важная миссия.
Орел обреченно вздохнул, — Тогда хоть одного меня не оставляйте. И нож у нее отберите.
Лена присела рядом, положила руки на плечи, — Не трусись, дорогой Орлик, расслабься.
— А вы чего? Так и будете глазеть, про знахарскую тайну не слыхали? Все марш в коридор.
Чиновник замялся, — Извините, все своими глазами, так сказать, и под видеозапись.
Лена успокоилась, мысленно досчитала до сотни, расслабилась, вошла в состояние, когда перед глазами вспыхивают незримые линии. В руках потеплело, мир расцвел всеми цветами радуги. Рейдер был интересный, не похожий ни на что, виденное раньше. Светящиеся линии салатного цвета, пронизывали все тело. Спросить бы, что у него за дар. Так ведь знахарь и так определять должен. Видно, по этим линиям, по цвету и определяется. Найти раздобыть бы описание какое-нибудь.
Сотни линий, переплетенных в немыслимые клубки. Осторожно начала касаться отдельных струн, прислушиваясь к непривычным ощущениям. Некоторые отзывались теплотой, отдельные неприятно вибрировали. Ничего не понятно и не признаешься же. Иначе, не видать лицензии. А нахрен она мне нужна? А что мне вообще нужно?
Отбросила ненужные мысли, постепенно начала погружаться глубже и глубже. Проверила биение сердца, которое гудело мощно, как колокол. Опустилась ниже. На месте, где по идее должен функционировать многострадальный орган, полыхало яркое багровое пятно. Чернели обрывки энергетических нитей. Вызвала серебряную звездочку, попробовала приблизить. Пятно недовольно загудело и сразу накатила тошнота и слабость.
Орел задергался, как уж на сковородке, — Ай, жжется.
Поводила звездочку вокруг пятна кругами, постепенно приближая к центру, ноги стали ватными так, что пришлось открыть глаза и ухватиться за ручки кресла. На носу повисла тяжелая капля, смахнула украдкой, глянула на ладонь. Кровь. Все, не могу больше, багровость вроде бы немного спала, или это только кажется.
Посидела минуту с закрытыми глазами, — Эй, сеанс окончен, забирайте этого. Сил подняться, проводить или что-то говорить не осталось, не получится
